Меня зовут так же, как и деда — Саша Бауэр. От дедушки мне достались фамилия, имя и слабые легкие. Я горжусь им, хотя долгое время этого не осознавала. Мой дед всегда был молчаливым и стеснялся обнимать своих близких, делал это робко и неуверенно. Несколько раз отец рассказывал его историю, но уложить ее в голове мне удалось не сразу. Только к 30-ти годам я смогла осознать масштаб трагедии, случившейся с ним и другими поволжскими немцами.
Поволжские немцы — это германские народы, которые поселились в России в 1760-х годах по приглашению Екатерины II. Императрица считала, что их склонность к порядку и трудолюбие помогут поднять уровень сельского хозяйства в стране. Немцы жили замкнутыми общинами, сохраняя свои обычаи и язык, селам дали немецкие названия. Их поселили на территории поволжья и к середине 19 века село Мюльберг (ныне с. Щербатовка) можно было назвать процветающим и экономически развитым. Это продолжалось до начала Великой Отечественной войны.
В 1941 году Сталин издал указ о том, что поволжские немцы признаны «опасными по национальному признаку» и подлежат срочной депортации в Сибирь. Дед, его родители младшие брат и сестра оказались в деревне Омской области. Потом родителей, как многих других поволжских немцев, выслали в трудовые лагеря, где их принуждали к труду в условиях лишения прав и свобод. Домой они не вернулись, поскольку там и погибли. Детей определили в детский дом, младший оказался в доме малютки. Вскоре в детском доме умерла сестра деда. Так в возрасте 8 лет он остался один на один с большой страной и теми, кто ему совсем не рад.
За немецкую речь жестоко наказывали, русского языка он не знал. Разумеется, у него не было иного выбора, кроме как выучить русский и навсегда забыть немецкий, как источник самой большой боли. В 18 лет дед пошел служить в советскую армию, оставив, вопреки всем рекомендациям, свою фамилию Бауэр. Нам не известно, каково ему было в армии послевоенной России с немецкой фамилией — он никогда об этом не рассказывал. Впрочем, как и о жизни в детском доме. Отчество деду в документах все же заменили с Фридрихович на Федорович.
Потом он устроился на работу в сельхоз и встретил свою будущую жену, мою бабушку. Украинка по происхождению, дочь председателя колхоза, который недавно вернулся с фронта с тяжелыми ранениями. Стоит ли объяснять, что семья была резко против, когда на пороге их дома появился щуплый молодой человек с немецкой фамилией и просьбой выдать за него их любимую дочь. Но она вышла и порезала хлеб. В украинском обычае это означало, что девушка принимает предложение, не смотря на мнение родителей. Свадьбу сыграли.
Все дальнейшее время дед писал в архивы в надежде восстановить хоть какие-то сведения и документы, ведь он даже не знал, где и когда погибли родители, и даты своего рождения. А еще он искал брата, которого много лет спустя все же нашел.
В этой работе я исследую нашу с ним связь через гены и имя. Во многих культурах считается, что с именем предка человек наследует и его судьбу. В психологии есть метод расстановок Б. Хеллингера. В этом методе человек рассматривается, как часть системы рода, где он наследует и может решать проблемы своих предков.
Мне не везло в школе с одноклассниками, я чем-то отличалась от остальных, и они были ко мне враждебно настроены. С 7-ми лет я считала, что все проблемы мне нужно решать самой, не просила родителей о помощи, мне это просто не приходило в голову. Сейчас я иногда думаю, почему я тогда решила, что совершенно одна и некому мне помочь? Почему я выросла в нормальной, полной семье, но мне откуда-то знакомо, как чувствуют себя сироты? Во всех коллективах и сообществах я была словно белой вороной: люди относились ко мне или с симпатией, или настороженно без внешней причины. Я не знаю наверняка, с чем это все связано, но что, если я переняла это от своего деда? И что, если осознав эту травму, отрефлексировав его историю, я смогу что-то изменить?
Этой работой я так же хочу обратить внимание на то, что по причине страха и необразованности большей части населения России поволжские немцы попали под удар. Они взяли на себя роль козлов отпущения, на которых травмированный войной народ спускал злость и негодование, хотя эти люди не имели с «фашистами» ничего общего, кроме языка.
Важную часть моего проекта составляет глава «ритуал» — где я повествую о своей поездке в село Щербатовка (в прошлом Мюльберг). Отсюда в 1941 году вместе с другими поволжскими немцами депортировали семью моего деда. Совершая это путешествие я не преследовала журналистские цели. Мне было важно увидеть своими глазами место, где жили мои предки, совершить условный ритуал.
Ритуал я физически отразила в инсталляции: в разрушенном доме я установила и сфотографировала таблички с именами членов семьи деда. Этим актом я символически собрала всю семью в доме, который у них отобрали, для меня это был сильный момент.
Этой работой я хочу обратить внимание на такой непопулярный факт, как история поволжских немцев и то, как неаккуратно с ними поступили. История знает много примеров жестокости, и я хочу выразить мысль о том, что небрежное отношение к человеческим судьбам может иметь болезненные последствия для большого количества людей. Жестокость оставляет следы, которые могут продолжать жить в потомках.
В нашей стране и культуре все еще принято замалчивать многие нелицеприятные исторические факты. Я вижу в этом серьезную проблему, так как по этой причине мы имеем дело с искаженной и травмированной культурной памятью, которая, в свою очередь, не позволяет исцелиться целым поколениям от подавленной боли и жестокости. Жестокость — это болезнь, замалчивая и забывая, мы не выздоравливаем. Я хочу быть одной из тех, кто наконец-то начнет говорить.
— В 1942 году поволжские немцы были репрессированы с пометкой «опасен по национальному признаку».
- Официальную реабилитацию жертв репрессии для себя и своих родителей дед получил только в 1997–1998 годах.
- Компенсацию за отобранное у семьи имущество (дом, скот, земля) дед получил в 1997 году.
- Размер компенсации составил 8349р.
- Всю сознательную жизнь дед старательно работал на благо страны, был отмечен наградами — «Ударник коммунистического труда», «Ветеран труда».
- Я ни разу не слышала, чтобы дед негативно отзывался о правительстве.
- Я и моя сестра не меняем фамилию и надеемся передать ее детям. Дедушка удивлен тому, что сейчас за немецкую фамилию делают комплименты, а не стыдят.
Sony World Photography Awards 2021 3-е место в категории Creative
Публикации:
F-stop GROUP EXHIBITION — Issue — Open theme
Примечание: За содействие и предоставленные костюмы благодарю Ансамбль немецкой песни «ЛОрелея» Русско-Немецкого Центра Встреч при Петрикирхи Санкт-Петербурга
Публикации
2021 Персональная выставка «Sasha Bauer» при поддержке Гёте Институт в Москве. Энгельсский краеведческий музей
